Многие болгары все еще производят домашнее вино и хранят его во всевозможных импровизированных емкостях. Но опытные виноделы говорят, что именно бочка делает вино. Даже лучший виноград в плохой бочке испортится. Но и самый обычный сорт в новой бочке может облагородиться. Говорят, что вино без бочки остается голым, как человек без одежды.

О тонкостях и трудностях производства бочек рассказали мастера-бондари из села Врачеш, болгарского центра этого все еще живого и старого ремесла. Когда-то здесь было 80 мастерских по изготовлению бочек. Со временем, с уходом старых мастеров, стало меньше и число мастерских, но все же есть и более молодые люди, которые занимаются ремеслом, поэтому оно сохранилось в селе.

Милчо Владимиров уже 35 лет занимается этим делом. 12 лет был подмастерьем перед тем, как сдать экзамен в ремесленную палату. «Мы производим бочки, кадки, горшки, все, что нужно клиенту из дерева, все делаем», – рассказывает мастер. А каков срок использования бочки?

«Сосуд можно использовать довольно долго, но как качество – чтобы вино, ракия, виски были хорошими, есть разный период. Например, одну бочку здесь, в Болгарии, заполняют вином 6–7 раз. Во Франции ее заполняют, в среднем, 2–4 раза. Для ракии другие стандарты. Но для личного пользования, при хорошем уходе, бочка может прослужить и всю жизнь».

Самая большая бочка, которую сделал мастер, была на 5 тонн. Это непросто, важна предварительная подготовка, раскрывает секреты мастер Милчо:

«Материал должен быть сухим, бочку выстругивают, набирают по кругу, обжигают. Надо быть осторожным – изнутри надо смочить водой, придать эластичность, чтобы доска могла выгнуться – это происходит не быстро, но раз научившись, не будет проблем. А видя готовый результат – каждый мастер доволен своей работой».

20 лет назад он стал заниматься обновлением старых бочек – «для наших виноделен, все-таки мы не такая богатая страна», - уточняет мастер и разъясняет технологию:

«Надо снова открыть бочку, снять дно, изнутри снять слой от 3 до 5 миллиметров. Затем снова обжечь на огне и так бочка получает вторую жизнь, чтобы производить качественное вино еще 3–4 года максимум. У нас есть знакомые коллеги-бондари во Франции. Они приезжают к нам, мы ездим туда. Технологически они впереди, с машинами. Одна линия 10–15 лет назад стоила 250-350 000 евро. Но не имея надежного рынка, для болгар такая инвестиция невозможна», – считает мастер Милчо.

По его оценке, качество бочек и машинного, и традиционного производства зависит от мастера, а не от машины.

«Важно из какого района дуб, какого возраста. Минимум от 24 до 36 месяцев дерево должно сушиться естественным образом. Дерево для хорошей бочки должно расти, по меньшей мере, 70 лет», – подчеркнул мастер.

Еще до демократических преобразований, наступивших в стране в 1989 г., мастера во Врачеше были «частниками», как их называли при социалистическом режиме. Они сами работали, сами искали материалы и клиентов. Поэтому они быстро смогли приспособиться и к новым условиям.

«У нас была большая реализация в России – мы экспортировали кадки, небольшие бочки от 5 до 100 литров, но там ситуация усложнилась. Экспорт прекратился, так стало сложно с транспортом. А вообще мы экспортируем в Испанию, Грецию, Францию, в Америку делали поставки, даже в Японию. С тех пор, как наступила пандемия, рынок немного сократился, но все-таки дело находится, чем мы довольны – выживаем в эти трудные времена», – рассказал мастер Милчо.

Его большая тревога сегодня – кому передать ремесло. Он говорит, что молодые люди предпочитают более быстрые и легкие деньги, тогда как в производстве бочек все происходит немного медленнее, но зато есть надежность и это ремесло, которое точно даст заработок.

А род мастера Васила Кацарского в этом ремесле уже более полутора веков, о чем свидетельствует и его фамилия, которой он гордится:

«Спрос на продукцию есть, особенно для быта. Тенденция идет к меньшему производству, с подъемом цен, при сопоставлении материала, меньшем числе продукции. С возрастом все труднее делать по 200–300 бочек в год. Будем делать 100 или 50, чтобы покрыть свои расходы», – объяснил 66-летний мастер Кацарски. Его сын также овладел ремеслом, но считает, что для него это, скорее, хобби или дополнительное занятие. Однако он уверен, что ремесло это не исчезнет.

Перевод Елены Паскаловой