Страны-члены ЕС достигли соглашения о реформе общей системы предоставления убежища в рамках Совета по внутренним делам в Люксембурге. Решение было принято квалифицированным большинством голосов. Болгария воздержалась от голосования. Реформа предусматривает систему солидарности между государствами-членами ЕС в осуществлении заботы о беженцах и ускоренную процедуру рассмотрения заявлений о предоставлении убежища некоторым мигрантам на границах. Страны-члены будут обязаны принимать определенное число кандидатов, прибывших в страну, подверженную миграционному давлению. Те, которые откажутся принимать мигрантов, должны будут помогать финансово стране, находящейся под миграционным давлением. Финансовая компенсация будет составлять по 20 000 евро на каждого кандидата на получение убежища, который не был переправлен из государства, подверженного миграционному давлению, в другую страну ЕС.

На вопрос, согласятся ли Польша и Венгрия, которые не желают принимать мигрантов, оплачивать эти компенсации, еврокомиссар по внутренним делам Илва Йоханссон ответила так:

"Это не единственные в своем роде моменты в этой политике. По сути, даже слишком часто, когда мы добиваемся заключения по новому законодательству, некоторые страны-членки исключительно против. Но когда оно вступит в действие, то должно прилагаться всеми. И, в конечном счете, Комиссия как хранитель договоров, должна гарантировать, что оно прилагается и соблюдается".   

Эта уверенность еврокомиссара Йоханссон, однако, совсем не совпадает с позицией Польши. Премьер-министр Матеуш Моравецкий прямо заявил, что не примет ни расселения мигрантов, ни выплаты компенсаций:

“Я намерен протестовать очень категорически против этого на Европейском совете, как я это сделал 5 лет назад. И не только протестовать – мы создаем коалицию государств. Определенно мы не согласимся на диктат, напоминающий диктат „Гражданской платформы“ вместе с Германией, который был перенесен в Европу с 2016 по 2018 год. И мы защитили Европу от этого вместе с Чехией и Венгрией в июне 2018 года". 

У Болгарии также есть свои опасения, и они были выражены решением воздержаться от голосования. Позднее министр внутренних дел Калин Стоянов пояснил:

"Мы не должны самостоятельно заниматься охраной государственной границы, которая является и европейской. Мы не должны оставаться в одиночестве в решении этой проблемы. Именно по этой причине мы воздержимся от голосования. Мы ищем более общий подход в решении проблемы, более серьезной и гарантированной поддержки всех стран-членов".

Будет ли нам, действительно, по силам справиться после того, как на нас ляжет серьезное бремя обработки заявлений об убежище, на этот и другие вопросы ответил Тихомир Безлов, главный эксперт программы "Безопасность" в Центре исследования демократии:

- Я не вижу ясной разницы, посмотрим, как будут дефинированы детали. Мы и сейчас, по сути, справляемся сами. Есть небольшое число сотрудников из ФРОНТЕКС, но в целом Болгария с начала кризиса с мигрантами – периодические кризисы в 2013 году – справляется сама. Разумеется, здесь надо отметить и роль Турции в зависимости от наших отношений с ней. Есть разные интерпретации, что именно произойдет после принятия этого изменения. Основная, так сказать, новость в том, что странам, которые не хотят принимать мигрантов, будет разрешено платить за это".

- Это, однако, было и до этих изменений.

- Да, но я не слышал, чтобы это было реализовано и чтобы кто-то платил. По сути, большая разница в Болгарии наступила еще в 2015 году, когда обсуждался вариант распределения квот мигрантов, которые въезжают в пограничные страны. Еще тогда возникла эта тема, что именно происходит с этими квотами и в какой ситуации будет Болгария, сколько получит и т.д. Основная проблема подобной договоренности в том, что для того, чтобы иметь миграционную квоту или каких-либо мигрантов в Болгарии, они должны хотеть остаться у нас. Реальная ситуация такова, что средняя продолжительность нахождения мигрантов в Болгарии, то есть период их пребывания в центрах беженцев, составляет от 4 до 15 дней. Проблема следующая – как именно эти люди, которые проникли в Болгарию незаконно, просто продолжают свой путь на запад. Или через Сербию, или очень небольшой процент через Румынию. И нельзя заставить этих людей остаться здесь. Их задерживают Пограничная или Охранная полиция, отводят в центры при дирекции "Миграция" МВД, она переводит их в центры Государственного агентства по делам беженцев и эти люди находятся в центрах открытого типа. То есть, их не держат в закрытых центрах, как, например, в Греции, и они всегда могут уйти. Найдя следующего трафиканта, мигрант просто садится в машину, автобус, грузовик и уезжает.

- Как отразится на нашем бюджете, например, отказ принять мигранта из страны, на которую осуществляется миграционное давление, в связи с чем придется платить по 20 тыс. евро за человека, как заложено в изменениях?

- У нас нет интереса входить в такую дискуссию. Хотя очевидно у нас есть некие опасения, но самим фактом того, как проголосовал наш министр, мы говорим: "Да, мы не имеем ничего против их принимать, проблема в том, что, как и сейчас есть какие-то центры, их можно доразвить, инвестировать, но эти люди не останутся здесь". Мы не можем быть в конкуренции, например, с Германией, Францией, Австрией, где намного выше источники доходов, намного больше социальные пособия. И, разумеется, мигранты в преобладающем большинстве просто отправляются туда. Согласно болгарским данным за прошлый год – в 2022 году Болгарское агентство по делам беженцев зарегистрировало около 20 тыс. человек. Из них в отношении около 16 тыс. процедуры были прекращены по причине отъезда. То есть, начатая процедура не была завершена. В данный момент есть один т.наз. пилотный проект с ЕС о быстрой обработке заявлений о предоставлении убежища и его выдают буквально за два дня, то есть им или отказывают, или их принимают. Но происходит все то же – эти люди уходят, независимо от того, получают ли они статус и признают ли их беженцами. Есть некоторая разница – например, сирийские мигранты выжидают в Болгарии обычно свои семьи, потому что знают, что получат статус беженца, но затем просто уезжают.

- Все же мы внешняя граница и нам одним не устоять перед этим давлением, особенно при процедурах предоставления убежища...

- Массово процедуры прекращаются. Нечего так уж обрабатывать, так как человек не ждет рассмотрения его заявления. Он просто уходит. Грустно и проблематично для нас следующее – как известно, в прошлом году у нас было огромное число инцидентов. Погибли 5 полицейских, в связи с преследованиями в городах, на дорогах страны, произошли такие тяжелые инциденты. Большое число погибших беженцев. То есть существуют тяжелые конфликты – группы трафикантов уже не подчиняются полиции, в отличие, например, от 2015 года. Существует довольно тяжелая ситуация на самой границе, внутри страны при передвижении. И после того, как этих людей задерживают, переводят в центры для беженцев, они их вновь покидают. Есть случаи, когда они уходят из центров по несколько раз. В общем у беженцев такая стратегия, проходя через Болгарию, что их никто насильственно не удержит в стране. И по этой причине они думают, что ее пройти относительно легко. Даже в случае задержания на границе или внутри страны, их помещают в центры открытого типа и им известно, что уйти оттуда нет проблем.

- В какой степени можно использовать сотрудничество с третьими странами при возвращении мигрантов, которые, возможно, и не являются их странами происхождения?

-  Сложно представить, как это можно осуществить. Куда вернуть – в Пакистан или куда-то в Африку? В какой стране их захотят?

- Есть ли политический контекст, в котором эти изменения были приняты?

- В ЕС сейчас, по-моему, происходят перемены в политических партиях, которые управляют разными европейскими государствами. Есть волна правых партий, которые начинают доминировать в ЕС и это меняет отношение к миграции. Начиная со Швеции и доходя до Италии. Предстоят выборы в Испании, где, вероятно, правые выиграют, а крайне-правые, вероятно, будут иметь большое присутствие. Греция, которая во времена „Сиризы“ – левого правительства Ципраса, имела довольно большую толерантность в отношении беженцев, в конечном счете ее заменило правое правительство, у которого очень строгая политика в отношении беженцев, что критикуется ЕС. Так что то, что реально происходит в странах ЕС - направленность вправо и установка на строгое отношение государства к незаконным мигрантам, что сталкивается все серьезнее с администрацией ЕС, которая, в целом, имеет левые убеждения. Скажем так – правые правительства фокусируются на национальной безопасности, левые – на правах человека.

- Скорее, либералы…

-  Речь идет о левоых либералах, так как есть и правые либералы, которые довольно крайние в отношении к приему беженцев. Есть также и левые правительства, которые вынуждены прекратить свою миграционную политику, например, Швеция, просто из-за возможностей интегрировать такие крупные потоки этих, скажем, мигрантов. Потому что очень небольшой процент этих людей реально являются беженцами с политическими рисками. Огромная часть – и левые, и правые это признают – это экономические мигранты.

- Предстоит, однако, Европейскому парламенту высказаться по изменениям. Одобрит ли он их?

-  Думаю, идет поиск какого-то решения, предпринимаются попытки компромисса. Но просто слишком много противоречий между левыми и правыми взглядами на миграцию в Европе. Эти противоречия и дальше будет сложно решать. Если попробовать дефинировать, в чем состоит их основной конфликт, то можно сказать, что леволиберальные взгляды следующие – в ЕС въезжают, примерно, миллион-миллион с чем-то мигрантов в год. За 10 лет это 10 миллионов и это не проблема для огромного с точки зрения демографии сообщества, каким является ЕС. К тому же, он нуждается в рабочей силе, так как имеет стареющее население. В этом идея – что необходимо искать более мягкую миграционную политику. Здесь, однако, есть проблемы – такие страны как Швеция, к примеру, принимали мигрантов, но что происходит – они концентрируются в крупных городах. Там начинаются социальные, криминальные проблемы и, соответственно, начинают побеждать правые партии. Что показывают исследования общественного мнения в Италии и Греции – они были очень толерантны к приходящим мигрантам. Это изменилось в течение 5-6 лет. В Европе почти нет страны с дружественными настроениями к приезжающим мигрантам. И основная проблема, что люди, которые приходят, это не квалифицированные работники и не образованные люди. И есть огромная проблема с их интеграцией. Например, афганские мигранты, проходящие через Болгарию, они находятся на когнитивном уровне 5-6-летних детей, а им больше 20 лет. Они не знают часов, не умеют спать на кроватях. То есть, необходимо вложить крупные финансовые ресурсы, чтобы изменить их поведение. А с более старшими это никогда не удастся. Так что это люди, которые не добавляют стоимости в национальный продукт и вам придется вложить ресурс из своего бюджета, чтобы их интегрировать хотя бы минимально. И в этом большая проблема и столкновение, которое существует с реальностью.   

Перевод Десиславы Семковской

Этот материал подготовлен в рамках европейской радиосети "Евранет плюс". Звуковой файл на болгарском языке можно прослушать ЗДЕСЬ