Патриарх Варфоломей защитил позицию архиепископа Константинополя - Нового Рима. Сквозь всю его речь просачивался лейтмотив: "Я наследник родоначальников православия!" И он так и не угомонился говорить о "возникших в те времена трагических обстоятельствах", как он, как бы оправдательно, назвал твердое нежелание своих предшественников с 19-го века признать независимость болгарской церкви. И только «пост фактум» он одобрил объявление независимости Болгарского экзархата в 1872 г., назвав его схизматическим и определяя, как положительный акт, противостоящий "смертельному" этнофилетизму.

В то же самое время Его Всесвятейшество впал в противоречие с самим собой, признавая правильность полного восприятия этнической специфики каждого отдельного народа, в том числе его права на собственную азбуку. При этом он без какого-либо колебания, цитировал  хорошо известное заявление о немецком императоре Карле V, признавшемся в том, что разговаривает на немецком языке только со своими лошадями, которое коммунистический лидер Георги Димитров, защищая самого себя, сделал на процессе в Лейпциге, когда его обвиняли в сопричастности к поджогу Рейхстага. Тем не менее, Глава всех православных христиан постоянно пользовался в отношении болгарского патриарха Неофита обращением «Ваше Блаженство», вместо «Ваше Святейшество», тем самым намекая, что и по сей день в Константинополе воспринимают Болгарскую православную церковь как экзархат, а не как патриархию. К тому же он оценил снятие схизмы в 1945 г. как печальный факт, продиктованный лишь только оккупацией Балкан со стороны Москвы, которая в те времена угрожала, в целом, самому существованию православной церкви на полуострове.

Патриарх Неофит, однако, не остался в долгу. В свою очередь он применил к Варфоломею титул "Святейшество" вместо "Всесвятейшество". И привел полный перечень всех юбилейных для БПЦ годовщин: 1150-летие Крещения, 1145 лет с учреждения первой Болгарской архиепископии в 870 году, и, в первую очередь, восстановление в 1235 году "высокого патриаршеского статута со знанием и согласием всех православных патриархов того времени". И наместо того, чтобы напоминать о старых прениях, патриарх Неофит сделал акцент на "вековом во имя Господа единстве наших двух церквей". Что, в переводе на обыкновенный язык, означает, что «мы равны между собой, и ни о каких претензиях на верховенство со стороны Константинополя речь не может идти.

Этим, однако, скандал не исчерпался. Во время его удостаивания ордена "Стара планина", Вселенский патриарх поставил официально вопрос о возвращении Греции церковных святынь и документов, которые во времена Первой мировой войны были привезены в Софию из монастырей, находящихся в окрестностях городов Серес и Драма – вопрос, который давно уже снят с повестки дня на основании, как болгаро-греческих договоренностей, так и международных конвенций.

Итак, кто же, в конечном счете, выиграл, и кто проиграл от всего этого скандала? Главным потерпевшим, конечно, стал сам Вселенский патриарх, который до этого пользовался исключительно хорошим именем, как среди верующих болгар, так и перед светским обществом в нашей стране, которому хорошо известна его активная деятельность в области экологии, в борьбе с бедностью и в защиту христиан на Ближнем Востоке. Ныне заявленные им претензии, вместе с неуважением к СМИ, которое он продемонстрировал своим отказом провести заранее объявленную встречу с журналистами, вряд ли скоро будут забыты. Президент Росен Плевнелиев также допустил ошибку, поддаваясь внушениям о вручении Варфоломею самого высокого болгарского отличия, но в отличии от ряда других случаев, на этот раз отреагировал своевременно и правильно, признавая свою ошибку.

Также вне всякого сомнения, что главным выигравшим из этой неприятной ситуации стал премьер-министр Бойко Борисов, который со своей стороны отказал заранее уговоренную встречу с Варфоломеем.

Перевод Вили Балтаджияна