3 марта 1878 года подписанием Сан-Стефанского мирного договора был положен конец Русско-турецкой войне. Благодаря этому, спустя пять веков османского ига перед болгарами открылись новые горизонты. Однако сегодня в болгарском обществе ведутся острые споры относительно определения этой войны и целей России – завоевательная ли она была или освободительная?

Где кроется истина? С этим вопросом Миглена Иванова обратилась к профессору Веселину Янчеву, руководителю кафедры «История Болгарии» в Софийском университете Святого Климента Охридского: «Уже второе столетие после завершения этой войны оценка болгар переходит от одной крайности к другой. Но, независимо от временных и конъюнктурных настроений, для болгар она останется Освободительной войной, не исключая того, что в ней Российская империя имела собственные цели. Положительно то, что интересы болгарского общества и России в то время совпали, и дело дошло до восстановления болгарской государственности».

Кроме боевых операций в ходе войны 1877-1878 годов малоизвестно, что у России был предварительный замысел относительно формирования администрации и будущего управления освобожденных земель: «Еще в ноябре 1876 года в России была создана Канцелярия гражданского управления освобожденными задунайскими землями, которые будут отделены от Османской империи. Целью России было создать там военно-гражданское управление при участии болгар, которые должны приобрести управленческий опыт и взять далее свою судьбу в свои руки», – подчеркнул проф. Янчев.

Но какая часть планов России относительно Болгарии была реализована?

«Российские планы были намного более широкие. У России столетиями был план установления контроля над Босфором и Дарданеллами, влияния на Балканском полуострове. У нее были глобальные стратегические интересы, которые совпадали с интересами болгар, – отметил проф. Янчев. – Документы военных и министерства иностранных дел России показывают, что после Освобождения Болгарии Россия искала позиции в стране посредством контроля ее внешней политики и армии. Внутреннее развитие Болгарии не входило в стратегические приоритеты Российской империи».

Как бы развивались события без Русско-турецкой войны и достижимой ли была идея Васила Левского, чтобы болгары сами отвоевали свою свободу?

«Идея Левского, если говорить точно, была не в том, чтобы болгары сами себя освободили, а чтобы внесли свой вклад в освобождение, или, по меньшей мере, присутствовали как фактор в определении своей судьбы впредь. Нет балканского государства, которое освободилось бы без вмешательства России или остальных Великих держав. Болгары не могли бы перебороть империю, простиравшуюся на трех континентах. Вопрос был в том, чтобы выделить лидеров, которые потом, когда решается судьба нашей страны, имели бы голос. И именно это не получилось. Это в корне многих вещей, которые произошли позже. Болгары способствовали вмешательству Великих держав, включая Россию, имели свой вклад и в восстановление болгарской государственности. Но болгарские представители не присутствовали ни в Сан-Стефано, ни в Берлине, когда решалась судьба Болгарии. Мы рассчитывали на добрую волю Великих держав. Болгарский вопрос был лишь частью Восточного кризиса 1875-1878 годов. При его решении каждая из Великих держав преследовала собственные интересы».

Из событий тех лет можно извлечь много ценных уроков, которые были бы полезны нам и сегодня, убежден проф. Янчев: «При всех несовершенствах того периода есть вещи, которые нельзя недооценивать. Во-первых, стремление болгар действительно стать частью цивилизованной Европы, перенести в Болгарию самые современные для того времени принципы и модели государственности, стремление, чтобы ведущими в управлении молодого болгарского государства были принципы свободы и либерализма, создание хозяйственной модели, которая быстро вывела страну из ее отсталости. Споры, мотивы сторон показывают, что в Болгарии были государственные деятели, которые видели на десятилетия вперед развитие страны. Другой урок, который обязательно надо помнить, – сильная политизация общества, неистовая борьба за власть, неприятие права другого иметь свою позицию, что блокировало ряд положительных идей. Колебания из одной крайности в другую не способствует последовательному, стабильному и восходящему развитию, как бы банально это ни звучало».

Перевод Елены Паскаловой